Клуня тряхнул головой, глубоко вздохнул и посмотрел на меня. Теперь я опять говорил со старым, привычным мне пройдохой, правда, как мне показалось, очень напуганным.
П.: (После очень долгого раздумья, несколько минут молчания.) Нет слов.
Crossbill: Du hast recht, mein Freund. Es ist nicht so einfach:-)
Vlad2308: Но я об этом уже после развала Союза узнал. А десять лет перед этим жил в сюрреалистическом мире, где вещи могут материализоваться и дематериализоваться прямо у тебя на глазах.
– Зачем?.. Сейчас это так трудно объяснить… Можно сказать, что я был молодым и глупым. Я многого не знал тогда. И не понимал, на что я могу повлиять, а на что не могу. Дело в том, что война всегда особенным образом преломляется в сознании того, кто через неё проходит. Короче говоря… я думал, что делаю правильное дело. – Старик задумчиво посмотрел в кружку, затем в окно на метель и продолжил: – У меня есть оправдание – куда более серьёзные умы, чем я, не могли понять своего места в мироздании. Мы в прошлый раз говорили о Гитлере… Он понял, что его судьба – быть примером, понял, что ничто и никто, кроме него самого, не в силах его убить… но он всё трактовал неверно. Гордость, примитивные людские инстинкты, умственная лень… слишком поздно фюрер сообразил, каким именно примером ему суждено стать.
– Нет, не пива, – сказал он и тут же осёкся, – то есть, конечно, и пивка тоже, конечно, с удовольствием с тобой выпью, но после дела.