Два громких хлопка, по дереву вибрация прошла, это он в мачту угодил. А по вспышкам я его засек, он за какими-то ящиками метрах в десяти от меня.
– А ничего, – снова изобразил он «глубокую вопросительность». – Церковь всегда благословляет подобные инициативы, потому что они богоугодны, как богоугодно все, что направлено на восстановление Закона в людских отношениях. Покарать совсем сорвавшихся с цепи убийц давно пора, верно. Но пока никто этого не делает, лишь собирают «полонный налог». Но вопрос «почему» ты задаешь именно мне. Почему-то.
– Тортуга, остров такой, на юг далеко. – пояснил он, махнув рукой, чтобы примерно показать, в какой тот стороне. – Не слыхал?
До полудня оставалось еще изрядно времени, поэтому мы направились в чайную, расположившуюся у входа на рынок, где и пили чай с бергамотом, заедая его булочками с джемом. Чистый разврат, ведь завтракали уже, а обедать еще рано, но время нужно убить и сдоба на диво хороша. Откажешься – и словно сам себе в душу плюнул.
– Была. – коротко ответил я. – Моя в драке пропала, Вера взамен отцовскую отдала.
– А я умею, – слегка поклонился я ей. – Поэтому мне можно, а тебе нельзя.