– И вообще мы с друзьями собираемся, давай с нами, а?
– Бога веруешь? – вдруг строго спросила девчонка.
Дальше Семен Борода, так, насколько я помню, звали этого толстуна, потерялся в толпе. Вера говорила, кажется, что он хозяин моряцкой гостиницы, что возле порта. Помню такую, как раз когда в город идешь, она по левую руку остается. Там еще кабак на первом этаже.
– Поздравляю, – поднял кружку брат Иоанн, отсалютовав ей мне. – С удачным решением суда.
Присел рядом с покойным, откинул плащ с него. Молодой, меньше сорока ему было. Борода короткая, лицо самое, что ни есть рязанское, приятное. Глаза закрыты, выражение спокойное. В груди дыра от пули, рубаха, такая же, как та, что Вера отдала мне, кровью пропиталась. На боку кобура из тисненой кожи, из нее изогнутая рукоять револьвера торчит. На другом боку нож в ножнах. Значит, по обычаю, с оружием хоронят? А что, и верно, если боец.
Дальше застоявшаяся у крытой коновязи Зорька довезла меня до дома, а себя – до конюшни, при этом я с удивлением обнаружил, что чувствую себя на ее спине я все комфортней, и сам процесс верховой езды начинает доставлять удовольствие. Да и сам факт того, что я не сам по жаре топаю, а меня кто-то везет, очень радовал. Температура, как мне кажется, куда-то к сорока градусам подскочила.