— Это только одно из различий. Перечень различий можно продолжать бесконечно, я их столько нашла за последние пять лет…
Мужчина осторожно садится и начинает планомерное сканирование обстановки.
Распахиваю свои чувства навстречу приближающимся северд-ин и, ошеломлённо опустив уши, отшатываюсь. Эти… Это… Прекрасно. Не могу найти другого слова для описания. Безликие воины прекрасны в своей чуждости, в своём совершенстве. Они… цельные. Истинные дети Ауте во всём её великолепии.
Сильные пальцы обвивают мою кисть, рука с закрой аккуратно заводится за спину. Моё тело вдруг оказывается прижато к чужому так, что каждая косточка, каждый изгиб ощущается с ошеломляющей отчётливостью. Впервые чувствую просто терпкую прохладу этой кожи, а не предупреждающее покалывание щитов. Великий Хаос, неудивительно, что они считают прикосновения неприличными, при такой-то интенсивности ощущений! Изгибаюсь, пытаясь разорвать контакт, и вдруг оказывается, что пальцем не могу пошевелить без его позволения. Даже крылья, которые при желании можно превратить в смертельное оружие, сейчас лишь безвольно трепещут на ветру. Ловушка захлопнулась.
Кстати о птичках. Что-то уж очень долго никто не появляется, да и наблюдения нет. Что происходит в этом, как выразился один мой знакомый, «кипящем политическом болоте»?
Точно в ответ на мой вопрос пустоту беспределья нарушает чуждый всему здешнему звук.