– Чей это слабый голос? Думаю, вы поняли; а на детях чего уж точно нет, так это физических повреждений. Тогда сразу приходит на ум второй вид нежити. Эти могут убить, не коснувшись. Эти, по правде говоря, все могут. Упыри там всякие, вампирчики, ну и прочая прелесть.
– На то весь расчет, – осторожно промолвила девушка.
– Я не чувствую в ней нечеловеческой крови, но природная магия есть, а она бывает только у не-людей. Сама в растерянности.
– И как ты себе это представляешь? Кто-то заломил на лугу цветы и сел в кустах ждать, не захочется ли твой сестрице сплести венок? Как он мог угадать, что она сорвет именно этот цветок?
– Нет, не был. Мимо только проезжал. А название… кто его знает? Про этот лес ходят очень нехорошие слухи. Обычный набор: упыри, вурдалаки, кикиморы, великаны-людоеды. Обычно добавляют еще, что, мол, этот лес живой. Деревья в нем и двигаются, и разговаривают, и наказывают неугодных.
– Чем это мне грозит? – Она была очень строга.