Загадка действительно имела очень простую разгадку. Замок обладал своей собственной волей. Многие поколения рода Фьелгов приучили его к тому, что преступления, измены, незаконные дети – это не всегда плохо. Но всему есть предел, даже столь своеобразному чувству справедливости. Однажды этот предел наступил.
Знахарка хмыкнула и направилась за мальчишкой. Пропетляв по закоулкам, тот, в конце концов, оказался перед довольно жалко смотрящейся башней, единственным достоинством которой, на взгляд Ивы, была ее высота. Каким чудом этому славному сооружению удавалось держаться в вертикальном положении, так и осталось для нее загадкой.
– Эх, хорошо, – протянул эльф. – Люблю этот город.
Стая огромных серебристо-белых волков застыла на освещенной призрачным блеском поляне. Звери смотрели на нее тоскливыми задумчивыми глазами. Смерть и жизнь в этот миг слились воедино.
Крестьяне продолжали выкрикивать обидные прозвища и проклятия, потрясали своим незамысловатым оружием, но сделать что-то еще не решались, – точь-в-точь как собаки в ожидании охотника. «Кто же охотник?».
– Прекрати кривляться, паршивка! – крикнул он ей.