Гийон отпустил ее запястья, и, раскрыв полы ее халата, прижался ладонями к ее обнаженной спине, вжимая пальцы в кожу и спускаясь вниз, охватывая бедра и подтягивая их ближе к себе.
— Я всегда говорила своему брату: "У каждого из нас — свое предназначение". Странно, но теперь я говорю это тебе.
— Пока ничего. Объем информации слишком большой.
Девушка отвернулась в сторону и на глазах у Маркуса поникла. Ее плечи опустились вниз, а напряженная спина, наконец, расслабилась. Она протянула руку к электронному планшету и, включив его, начала что-то набирать.
Кайлин знала, что это за фотография. Она держала лабораторную мышь за хвост, а один из сокурсников снял ее в этот момент на любительскую фотокамеру. Гийон обрезал снимок, и белой мыши теперь на нем не было.
Кайлин остановилась возле двери и взглянула на портрет женщины, висящий на стене. Ничего не сказав, она вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Гийон встал из-за стола и подошел к портрету. Несколько минут вглядываясь в черты лица своей покойной жены, он протянул руки, чтобы снять его, но, в последний момент, остановился и вернулся на свое место. Потом еще будет время его убрать. Потом.