Голос его не изменился, но Тристран с неожиданной пугающей ясностью понял, что его спутник чего-то боится. Боится до самой глубины души.
Время от времени зверюге приходило в голову рвануться вперед, и тогда получалось, что это Бревис тащится за ним на веревке, прочерчивая пятками полосы в засохшей дорожной грязи. Потом, внезапно и без предупреждения, безо всякой видимой причины козел останавливался, и мальчик получал минуту передышки, чтобы набраться сил и снова волочить рогача за собой.
– А ты-то проголодалась? – спросил юноша. Звезда не ответила.
– Да что вы? – вежливо отозвался Дунстан, ничуть не удивившись.
– Мэггот! Мэггот! Разрази тебя гром, куда ты девалась? Давай сюда! Нужно помочь пассажирам! Значит, так, парень, Мэггот позаботится о твоей руке. Ужин у нас подают, когда колокол пробьет шесть. Тебя я посажу за свой стол.
Та выглядела ошарашенной. Однако послушно нырнула рукой под одежду, пошарила там и вытащила наружу большой топаз на разорванной серебряной цепи.