И она стремительно удалилась из кухни. Огонь в камине поблескивал зеленым и лиловым, с серебряными всполохами.
– Ну, я не всегда была деревом, – отозвался голос из шуршащей листвы. – В бук меня превратил один волшебник.
– Все-таки в нем осталось что-то от садовой сони, – улыбнулась черноволосая. Уши у нее были заостренные, похожие на кошачьи, и выглядела она на вид ненамного старше самого юноши. – Иногда я думаю: интересно, ведьма превращает нас в животных или просто извлекает наружу нашу звериную сущность? Возможно, в моей натуре есть что-то от яркой певчей птицы. Я много размышляла об этом, но так и не пришла ни к какому заключению.
– Наглость тут ни при чем, – улыбнулась рабыня. – Посмотри-ка сюда.
Когда Томми вернулся на луг, ярмарка гудела пуще прежнего: там и тут зрителей собирали кукольные представления, фокусники, танцующие звери, аукцион лошадей, всевозможные товары на продажу или обмен.
Женщина нагнулась и тронула звезду между грудей своим холодным пальцем. И улыбнулась.