Вскоре после полуночи, в безлунной тьме, Септимус наконец подобрался к двери домика. В одной руке он держал тигель, а в другой – томик романтической поэзии и гнездо дрозда, набитое еловыми шишками. С пояса лорда свешивалась дубовая палица, утыканная медными гвоздями. Он долго прислушивался, стоя у двери, но изнутри доносилось только ровное дыхание, порой прерываемое коротким храпом. Глаза Септимуса были привычны к темноте, кроме того, хижина четко выделялась на фоне белого мелового склона Теснины. Мститель стоял, прижавшись к стене дома и держа в поле зрения дверь.