– По ту сторону холма есть деревня, – сказал Тристран. – Наверняка там найдется что-нибудь поесть. – Он погладил свободной рукой единорога по боку. Огромный зверь зашагал вперед, и Тристран ухватил звезду за талию, чтобы не свалиться. Ладонь ощутила нежный шелк ее платья, а под ним – толстую цепь вокруг пояса, на которой висел топаз.
Он не сделал ни малейшей попытки поймать ее (помнится, пару недель назад Тристран испытал сильнейший шок, когда пытался охотиться и совсем было загнал большого серо-коричневого зайца, которого прочил себе на ужин. Заяц ускользнул от охотника в последний момент и, обернувшись с края поляны, презрительно сказал: «Отличный поступок, парень, тебе есть чем гордиться», – после чего исчез в густой траве). Птица попросту привлекла внимание юноши своей красотой: размером с фазана, она отличалась удивительной яркой расцветкой перьев, огненно-красных, желтых и ослепительно синих. Непонятно, из каких тропиков ее сюда занесло, но в папоротниковом лесу птица смотрелась весьма неуместно. Она тревожно наблюдала за приближением Тристрана, неловко подпрыгивая в траве и издавая испуганные крики.
– Если бы она сама смогла освободиться от твоих оков, никакие силы неба и земли не заставили бы меня помогать тебе, даже мольбы Великого Пана или самой леди Сильвии. Но ты снял с нее оковы, и за это я тебе помогу.
Вдруг из леса на другом краю поляны послышался страшный хруст, сопровождаемый бессловесным воплем боли. Из-за деревьев выскочил огромный белый конь с израненными, окровавленными боками. Он выбежал на середину поляны и развернулся навстречу врагу, опустив голову.
– Говорят, что в прежние времена это случалось раз в год, на летнее солнцестояние…
– Посмотреть, как вы едите, – сообщило лохматое существо со смешанным выражением гордости и отчаяния, – так прямо кажется, что мои горькие и червивые грибусы вам нравятся и вы не жалеете, что взяли такую гадость в рот.