Они с Ивэйной постояли, глядя, как маленькая женщина, чья ширина почти что равнялась ее росту, изо всех сил старается поставить свою палаточку. Тристран подошел и начал помогать ей, хотя его о том и не просили, – но вскоре лоток уже стоял, а Тристран носил из повозки тяжеленные ящики, развешивал на буковом суку яркие вымпелы, распаковывал и расставлял по прилавку тяжелые стеклянные графины и кувшины, каждый из которых был заткнут черненой пробкой и запечатан серебряным воском, а внутри за стеклом клубился разноцветный дым. Пока они с торговкой работали, Ивэйна присела на пень и спела им своим высоким, чистым голосом несколько небесных звездных песен – а потом и человеческих, из тех, что она слышала и выучила от людей по дороге.