Юлия порывисто поднялась с кресла, обняла юношу сзади за шею и восторженно чмокнула его в щеку.
– Кто, Степан Савельевич? – изумился помощник.
Газеты захлебывались от восторга, рассказывая о многократном превышении спроса над предложением и безбедном будущем новых акционеров. Затем подкупленные маклеры задирали биржевые котировки, которые и без того росли как на дрожжах. Все были довольны. До тех пор, пока банк не решал: поигрались и будет! Сбрасывал свою часть акций по пиковой цене, а предприятие уже не представляло никакого интереса. Остальные акционеры получали в лучшем случае по двадцать – тридцать копеек с вложенного рубля.
То, что при солнечном свете кажется простым и ясным, под луной иногда превращается в бессонную, мрачную и опасную жуть. Наверное, в каждом из нас есть что-то от пещерного человека с его вечной боязнью темноты, чужой, враждебной ночи, из угрожающих теней которой скалится саблезубый тигр, а чуткая дремота обрывается мерзким лаем облезлых гиен…
– А-а, – пьяно махнул рукой бывший сыскарь, – куда мне податься-то теперь? В дворники?
Хозяин, стараясь не усугублять возникшую неловкость, ограничивался односложными репликами. Подали десерт. Мужчины предпочли неизменный шустовский коньяк с золотым журавлиным вензелем, Юлия ограничилась мороженым.