— С вашими близкими все в полном порядке, — улыбнулся Торцов. — Мне нужно поговорить с вами о Ларисе Кротовой. Вы ее помните?
— Глупости! Я сама все знаю, я была рядом с папой последние два года, я своими глазами видела всех, кто приходил его навещать, и слышала все, о чем они говорили. Женя не может знать ничего такого, о чем не знаю я.
— Мне все равно, — равнодушно отозвался Кротов. — Называйте, как вам удобнее.
— Потому что Лариса его чем-то припугнула, вероятно, чем-то таким, что она увидела, услышала или узнала, когда обслуживала высокопоставленных клиентов. И это «что-то» было настолько важным и опасным, что куратор немедленно побежал к руководству докладывать. И знаешь, что должно было сказать ему руководство? Делай, как она просит, мы поможем, но прими меры, чтобы она рот не раскрыла. Кому нужен живой свидетель со склонностью к шантажу? Это опасно. И куратор начал принимать меры.
— Давно ждешь? — раздался откуда-то из-за спины голос запыхавшегося Чистякова.