— А вы не допускаете мысли, что дядя Валера, точно так же, как и вы, хочет денег и за деньги все расскажет?
— Объяснял. А толку-то? Платить лишние деньги никто не хочет, все почему-то думают, что можно действовать старыми дедовскими методами. Знакомиться, втираться в доверие и все вызнавать. А сейчас эти фокусы ни с кем не проходят. Темп жизни не тот. Пока мы будем знакомиться и втираться к каждому, с кем москвичи контактируют, мы их вообще из виду потеряем и все упустим. Вот у них сегодня уже пять встреч было, и что нам делать? Вцепиться в первого фигуранта и упустить остальных четверых?
— Это я даже мерить не стану, — заявил он, возвращая костюм. — За такие деньги пошив не может быть хорошим.
— И еще ваших десять кадров, когда вы сами снимали. Еще тысяча.
Александр молчал, и Гусарову пришлось продолжать самому.
— Бери выше! — весело воскликнул Чистяков. — Я буду Ниро Вулфом, ты купишь мне большое красное кожаное кресло и штук двадцать орхидей, я буду целыми днями их поливать и обихаживать, а потом садиться в кресло и изрекать гениальные истины. А ты будешь Арчи Гудвином и станешь мотаться по всему городу в поисках информации для меня.