— Лопаты где, кулема?! — крикнул от ворот Полель. — Али нам за воротами ночевать?
Создавалось четкое впечатление, что весь двор царского брата дружными рядами и чуть ли не под барабанную дробь перешел под новые знамена. Причем не просто перебежал: бывшие сторонники Старицкого сидели в опричной думе, служили воеводами, охраняли царскую особу, руководили приказами. То есть получили места ответственные и важные, которых достойны лишь самые доверенные люди, сумевшие доказать свою безусловную преданность.
Перед открытыми глазами качнулась серая ткань. Зверев испуганно приподнялся, вскрикнул от боли — но заметил справа в углу образок с лампадой и облегченно откинулся обратно: раз здесь икона, значит, он не в полоне, а среди своих, русских.
Между тем где-то далеко впереди, в нескольких верстах, боярские дети князя Хворостинина, вырубив по пути слабых, больных и просто отставших от главных сил крымчаков, с ходу ударили в спину охранявшему обоз отряду.
— Лопаты холопам дай! — грозно приказал он. — Ворота занесло, не открыть!
— Вот и слава Богу, додумался, — облегченно вздохнул Андрей. — Может, теперь у выродков хоть страх появится, коли совести нет. Земля русская честными людьми испокон веков крепка была, а не юродивыми клоунами.