— Князь Шуйский весь в отца, упрется насмерть. Этот брод татарам дорого обойдется, попомни мое слово. Где славы воину искать надобно, так это именно на нем.
— Я проклят! — схватился за голову Иоанн. — Я умру проклятым! Я буду гореть в аду! Боже, но почему, как, зачем?! Нет Старицкого, нет Пимена, нет Паисия. Нет больше их измены, провалена вся до корня. Так чего же им еще надобно? Истребления полного жаждут? Ну, так пусть испытают, каков во гневе государь проклятый!
— На лучников налетели, — пояснил боярин Силин и зло сплюнул: — Поганые ушли, не достать.
— А с кем пировать? — недовольно дернул себя за бороду боярин Кошкин. — Видишь кого али нет?
— Гюльчитай, покажи личико, — ухмыльнулся Андрей.
— Отец! — потряс за плечо дремлющего Басманова Федор. — Отец, княже здравицу тебе сказать желает.