— Не побрезгуй из рук моих, Андрей Васильевич. Супруга в хлопотах, не дозваться.
— Ну, ты шельмец бесстыжий, княже! — возмутился митрополит Филипп. — Креста на тебе нет!
— С собой возьмешь, боярин? Мы, видишь, безлошадными остались.
— Кто же в наше время этим греется? — снисходительно отмахнулась она. — Пойдем, покажу, чем ныне согреть могу.
— Новгородский архиепископ лишает митрополита звания за хулу на тебя? — изумился Андрей. — Что-то раньше в Новгороде такой преданности, мягко говоря, не наблюдалось.
— Лубки наложим, через месяц уже в седло вернешься, — пообещал ему отец. — Отправлю с дядькой на мамкины калачи, она быстро выходит. Надо только вас обоих обездвижить, чтобы раны зарастали, не открывались в движении. Изя, Карасик, давайте за лощину в лесок, срубите по пять слег. Будем носилки мастрячить.