Он шёл теперь на юг один через весь остров, в самом начале зимы, среди пустых и безжизненных просторов. С наступлением ночи начался дождь. Джед не произносил заклятий, чтобы отогнать непогоду: здесь всё, что касалось погоды, подчинялось Учителю Ветров, и без его ведома никто не мог творить чар на этот предмет. От дождя Джед укрылся под раскидистой ветвью лиственницы. Укутавшись поплотнее в плащ и лежа на сырой земле, он вспоминал об Огионе, который, наверное, так же бродил сейчас но горам Гонта, устраиваясь на ночлег, где придется. При этих мыслях Джед улыбнулся: светлый образ Огиона согревал его душу. В таком блаженном состоянии он с миром отходил ко сну, не замечая ни холода, ни сырости, ни вкрадчивого шёпота дождя. Пробудившись на рассвете, он увидел, что дождь уже кончился, а в складках его плаща пристроилось какое-то странное существо, ища защиты и тепла. Это была довольно редкая зверюшка. Джед с трудом вспомнил её имя — оутак.