Джед стоял в нерешительности, не зная, последовать ему за этим знаком или воздержаться от действий. Красные отблески вечерней зари почти исчезли с вершин соседних холмов и с поверхности моря. Спустились серые сумерки, и вслед за ними быстро наступила ночь.
— Кончай свои козни, дурак, и сваливай отсюда, если в штанах полно.
— Да, но один — совсем древний и весьма опытный.
Он начал разворачивать лодку, произнося магические заклинания и пытаясь избежать малейшего соприкосновения корпуса с каким-нибудь из близлежащих валунов или подводных рифов; наконец, манёвр удался, и Джед собирался наслать слабый магический ветер и двинуться назад к открытому морю, как слова заклинания буквально застыли у него на устах, и холод охватил сердце и душу. Джед посмотрел назад через левое плечо. Тень стояла в его лодке позади, на самой корме.
Так он стоял и смотрел на луну, а потом, собрав последние силы, отступил от мачты, выпрямился и, взяв обеими руками посох, застыл, как воин на карауле, готовый сразить каждого, кто осмелился бы подойти к нему, и казалось в этот момент, что в руках у него был не посох, а настоящий двуручный меч, сияющий как сталь в свете полной луны. И только тогда он увидел рядом с собой лицо друга.
— Вы не можете уехать сейчас, — поддержал его другой.