Три-ноль! Нет! Выбрось из головы! Относись ко всему этому так, будто бой только начался… но помни, что Шутник сейчас вполне может перейти к двойным ударам! Два таких удара — и поединок закончится!
Обладая типичной для всякого чиновника прямотой мышления, если не сказать формализмом, они, казалось, куда меньше были озабочены результатами работы моего шефа, чем его способами и теми действиями, которые он совершил для их достижения».
— Извините меня, капитан. Вы сказали, что послезавтра мы приступаем к учениям?
— Ко мне приходит масса сообщений из штаб-квартиры: копии изменений и дополнений к уставам и правилам распорядка. Большая часть из них не представляет никакого интереса, но я вынужден читать их все, чтобы выбрать те несколько положений, которые затрагивают непосредственно нас, особенно это касается изменений в инструкциях. Так вот, если бы ты мог читать их вместо меня и выбирать из них новые и действительно важные для нас положения…
— Было бы куда легче, если бы он сам ушел в отставку, — мрачно пробормотал майор Джошуа, продолжая раздумывать над новым поворотом дела.
Со своего места майор мог видеть стену, возле которой находились места легионеров. Его взгляд привлекла фигура Искримы, легионера, который только что выступал против чемпиона «Красных коршунов». Мастер борьбы на палках сидел на корточках около стены, отвернувшись от роты и склонив голову и плечи. Весь его вид являл собой жалостливую сцену самого глубокого страдания.