— Вы это серьезно? Для начала, почему вы вообще устроили это интервью?
Принимая во внимание этот факт, совершенно не удивительно, что когда легионеры, которыми командовал мой шеф, появлялись на улицах колонии, местные жители за глаза называли их „Шутты“, и такое прозвище остается за служащими этой роты по сей день».
— Я не могу в это поверить, капитан. Должно быть, они все врут. Ведь Клыканини — самый спокойный во всей нашей роте. Чего он хотел добиться, нападая на Бренди?
В руках у Секиры появился блокнот, и ее голова чуть склонилась над ним.
— К счастью, — сказал Шутт, опуская руку в карман, — у меня есть с собой все необходимые бумаги.
Едва заметная, призрачная улыбка тронула лицо старшего сержанта.