– Ничего страшного… А тот человек был черноволосым, так?.. Усы и шрам на лице?
Корсо сделал последнюю затяжку и швырнул окурок в камин. Он устал и чувствовал, что под пальто успел пробраться холод. Слишком много всяких слов услышал он среди этих голых стен. Хорошо еще, что тут нет зеркал, которые отразили бы выражение его лица. Он механически опустил глаза на часы, правда, так и не запомнил, который был час. На старинных коврах лежало целое состояние, но Виктору Фаргашу важно было совсем другое – главную ценность для него составляли любовь и преданность.
– Нет уж! Слишком ужасен. Слишком средневековый, на мой вкус.
– Вот-вот… Главным для тебя было затянуть ее в койку.
Библиофил закивал с таким видом, словно все это ему было невероятно близко. Что-то необычное выражали теперь и складка у рта, и оцепеневший взгляд.
Это была единственная ниточка, оставшаяся у него в руках, последняя надежда.