Она научилась говорить и писать по-японски и китайски, рисовать в манере «укие-э», не бояться смерти, показывать «пустое лицо», а также владеть мечом и девятнадцатью основными приемами кума-до. Правда, до одиннадцати лет ее к медведям не подпускали…
Шварцкопф был маленький и целлулоидно-блестящий. И голос его был капризный, как у немецкой куклы с мигающими глазами.
– Старинный языческий обряд, – уважительно сказал Кавтарадзе. – Да не знаю я ничего толком, лабу обеспечиваю… деньги приличные, на жмурах столько не заколотишь…
Волна на проводе, которая меня привела сюда, тихонько лежала на песке, свернувшись петлей. Вдруг показалось, что она подмигивает мне.
– Слава Христу, не доживу, не увижу… – отец Георгий скрыл лицо в ладонях. – Так ведь и преподобный Серафим о том же пророчествовал…
– Очень приятно. Эдик. Иван Петрович в свое время буквально спас меня от иссушения…