Панкратов повернулся и пошел к выходу из кабинета. У двери, уже подхваченный свитой, остановился, повернулся к Крису.
– Да, Женя, – отозвался Крис. – Иди тоже, подгоняйте машину. Барон, посветите сюда… Ага. А где большая сумка? Вот, нашел…
Вообще народными сказаниями, легендами и песнями заинтересовался я чрезвычайно. Видимо, лавры Казака Луганского и Кирши Данилова не давали мне покоя. Я обращался и к переселенцам, и к туземцам, исправно посещал свадьбы и похороны, церковные праздники и языческие обряды, с помощью хлебного вина и восхитительной здешней медовухи старики становились разговорчивей, молодые – бойчее. Да и надо же было мне хоть к чему-то приложить свои нерастраченные энергические усилия! Кроме того, начал я также изучать туземные языки и наречия и скоро сделался прямой полиглот, то есть с бурятом изъяснялся по-бурятски, с тунгусом – по-тунгусски и т.д. Должно заметить, что языки сии отличаются необычайной выразительностию и дышат дикой поэзией.
Казалось, говорить просто не о чем. Хорошо, что нижние чины в присутствии начальников вели себя отменно. То есть догадались налить.
Несчастный колдун, уже поверивший было в свое счастье, вдруг побелел и покрылся потом.
– Значит, будем помирать вместе. Всего-то делов.