Кавалькада проехала по аллеям, обсаженным теми же неизвестными величественными деревьями. Безукоризненно подстриженные зеленые лужайки, разноцветные клумбы, изящные павильончики над крохотными озерцами, выгнутые мостики над медленными прозрачными ручьями, фонтаны и статуи…
— Простите, господин капитан… Здесь не может оказаться никакой… ошибки?
Земля содрогалась. Во дворце все еще слышался механический рев, носились ополоумевшие кони, показались бегущие неизвестно куда люди, страх отбивал всякое соображение…
— А похищать сразу двух спутников посла — не скандал? В такой ситуации похищение любого члена посольства чревато…
Поручик ничего не мог с собой поделать — он озирался, словно впервые в жизни оказавшийся на железнодорожном вокзале деревенский мужик. Вокруг не наблюдалось абсолютно ничего диковинного или хотя бы интересного: поляна посреди леса, самые обычные тополя, синее небо, солнышко над головой… Но при мысли, что сейчас от родного дома, от родного времени, его отделяет пропасть в тридцать тысячелетий, вновь охватывал восторженный ужас. Бог ты мой, как все прозаично вокруг — внешне. Тридцать тысячелетий, и ни за что не скажешь…
— Кем, простите? — спросил поручик, наполняя стакан.