Лакей изобразил на лице величайшее понимание и потение, после чего скользнул к двери, чуть-чуть ее распахнул и форменным образом просочился в образовавшуюся цель, после чего дверь бесшумно закрылась.
Опустился в кресло рядом с круглым столиком, на котором уютно светил зеленый абажур лампы — в точности такая осталась дома, в Шантарске. Стукнула бутылка, скрипнула пробка. Коньяк полился в стопки.
До сих пор он позволял себе думать, что все же обладает всеми перечисленными качествами. Теперь, кажется, настала пора проверить это на деле…
Протяжно заскрипела щебенка, устилавшая землю. Из проема заструилось нечто черное, вытянулось аршин на пять, подняло верхнюю половину туловища, будто разъяренная кобра…
— Я вот что сейчас подумал… — сказал он чуть смущенно. — Это мои комнаты или ваши? Нужно же как-то устраиваться…
Ее глаза смеялись — красавица откровенно забавлялась. Поразмыслив, поручик пришел к выводу, что лучшей линией поведения будет — принимать ее такой, какая она есть, не конфузиться лишний раз, как гимназистка, не поддаваться на подначивания.