Хэма, похоже, не слишком убедили его слова. Он просто передернул плечами и направился дальше.
Алломантическая сила пронеслась по телу Кельсера, обострив чувства. Помещение вокруг как будто осветилось, тускло тлевший огонь приобрел почти слепящую яркость. Кельсер ощущал каждое волокно древесины, из которой была сделана табуретка под ним. Он чувствовал вкус хлеба, который украл днем. Но куда важнее было то, что сверхъестественным слухом он слышал крики. Кричали две женщины. Одна пожилая, вторая совсем молоденькая, возможно, еще ребенок. И молодой голос все удалялся и удалялся.
— Я взяла за правило верить всему, что говорит братство.
— Инквизитор, — тихо произнес Доксон, опускаясь на корточки рядом с одним из трупов.
Вин встала и стряхнула с одежды пепел. Она была в плаще рожденного туманом, рубахе и свободных брюках. Уже много дней она не надевала платья. То есть надевала только тогда, когда находилась в особняке Ренокса. Но Кельсер так боялся наемных убийц, что не позволял ей оставаться там надолго.
— Атиум только тем и ценен, что дает алломантическую силу. И если ты его не используешь, он ничего не стоит. А если его поджигаешь, то тем самым истощаешь его запас. Это весьма интересное соотношение… при случае поговори об этом с Хэмом. Он любит порассуждать об экономике, построенной на атиуме. Но в любом случае, каждый рожденный туманом, кого ты встретишь, скорее всего, будет иметь при себе атиум. Однако использовать его никто не спешит. К тому же никто не глотает его заранее — атиум очень хрупок и неустойчив, твой желудочный сок разрушит его примерно за час. То есть тебе придется сначала уловить, к чему идет дело — к разговору или схватке. Если заподозришь, что противник проглотил атиум, лучше сразу воспользуйся своим… но постарайся не попасть в ловушку и не истратить запас до того, как кончится атиум противника.