— Я не знаю, — честно ответил я. — Но не стоит тут оставаться.
Я втянул в себя прохладный, профильтрованный кондиционером воздух. Еще, еще… Мокрая трава и веточки мяты под окном, комочек клубничной жвачки на тумбочке Тима… Подтекшие и плохо замытые следы вишневого варенья на подоконнике… Сластена… Да куда этому малышу в роддэры?! Еще один вдох… И слабая разноцветная струйка запахов из дверной щели.
— Да, — повернулся я к Дэйву. — Мы же забыли тебя поблагодарить, Рыжик…
— Ты держись пока с нами, Рыжик. Мы с Мишкой роддэры старые, опытные. По три года по дорогам болтаемся.
Часы с шуршанием поползли по стеклу. На секунду замерли у края, словно набираясь сил, крутанулись и тускло-серой молнией прыгнули в Тиммину ладошку.
— А я знал одного. Почти полная потеря зрения, руки в язвах до самых локтей. Ему было двадцать семь, он выглядел на пятьдесят.