Вот именно с такой чашечкой и застал меня поздний стук в двери.
Эта мысль ошарашила меня настолько, что я поспешила запить ее большим глотком бульона и чуть не поперхнулась.
Хоупсон, этот пожилой, грузный мужчина почти сиял, когда говорил о Норманне… об Эллисе. И на мгновение я ощутила почти мистическую радость предчувствия, словно во сне о Милдред.
— Теперь — умолкаю и оставляю вас в руках мастера, — с галантным поклоном отступил хозяин.
Мэдди фыркнула и сложила руки на груди. Под деланным возмущением проступала жалость и тревога.
— Задавайте вопросы, — я нарочито медленно села на диван, расправляя юбки, и окинула Эллиса самым холодным взглядом из своего арсенала.