«Вот что чувствуют, оказывается, львята в зоопарке», — подумала я, оглядывая из-под ресниц ближний круг из любопытных дам и внешний — из джентльменов, которым не хватило места за столом.
— Он был выше меня, — уверенно заявила я. — Вчера сомнения в этом еще оставались, но сегодня, после ваших слов, я готова внести этот факт в показания. Что же касается силы… — мне вспомнился злополучный удар тростью. Похоже, железный наконечник угодил вовсе не в живот, раз преступник, превосходящий меня силой и ростом, сразу выпустил удавку. — Силен, определенно. Думаю, удача в тот вечер действительно была на моей стороне.
— Если это секрет, то почему о нем знает половина Бромли? Лучшая половина, конечно, — дразня почтенную публику, потянула я время.
— Доброе утро, леди Виржиния. Погода великолепная, в самый раз для новой стрижки, — с поклоном пропустил он меня в салон.
При упоминании отца у меня внутри все мгновенно встало на дыбы. Мужчина прикусил язык, осознав, что совершил ошибку, но было уже поздно.
К счастью, портрет не пострадал. Только лак потемнел и закоптился, но с этой бедой мастер, выбранный по совету Эрвина Калле, обещал управиться за неделю.