Но вот такая херь — и доктора обязаны, и менты, и учителя, и все вокруг, а он — никому нихрена не обязан, поэтому срет у себя на лестнице и так далее…
— Ладно, согласный. А причем тут Божественное?
— Их поить надо — горячим питьем, согреть, одежду обгаженную заменить на хотя бы сухую, помыть опять же. Здесь у меня такой возможности нет. Только зря приморозим дополнительно.
Кабинет для работы офтальмолога вполне себе чистый и светлый. Электричество вовсю. Здорово! После возни в лагере-заводе — просто полюбоваться лампочками — приятно. То, что на окнах шторы — даже и не заметно.
— Один черт! УАЗ-то не на ходу! Что разбилось?
Коллеги — а их собралось несколько человек на обеденный перерыв — смотрят на меня с интересом. Вот уж не понимаю с чего. Я и так-то дико пахну, да еще и взмок как мышь. Оказывается, что они в курсе моей поездки — и сочувствие у них вполне искреннее. Спасти своих родных — для всех понятное дело, а тут еще и налет романтики — авиетка, далекая деревня. Да и вроде не совсем я им уже чужой, как с ехидинкой замечает усатый толстячок — самые интересные клинические случаи притаскиваю. Двусмысленно звучит, чего уж.