— Ты убил двух человек, — сказала она. — И тебя ищут федералы. И тут я приезжаю и обнаруживаю, что ты, под вымышленным именем, живешь дверь в дверь с моей сестрой. Или Майк Айнсель — это все-таки настоящее имя?
Тень вышел из машины и проводил ее взглядом. Потом вошел в здание. В сумеречном коридоре пахло цветами и мастикой, так что запах формальдегида едва угадывался. В дальнем конце коридора был вход в «Часовню успокоения».
— Ну что, получше стало? — спросил Хинцельманн. — Расслабься и просто полежи так немного. У меня здесь тепло и уютно. А как будешь готов — скажешь. Есть у меня один халат, который даже на тебя налезет, а джинсы твои я тем временем положу в сушилку, ко всякой прочей твоей одежке. Как тебе такие перспективы, Майк?
Тень прочел от начала до конца список музыкальных каналов, доступных для пассажиров во время трансатлантических перелетов, потом принялся разглядывать карту мира, расчерченную красными линиями — направлениями, по которым летали самолеты компании. Потом журнал кончился, и Тень нехотя закрыл его и сунул в кармашек на спинке впереди стоящего кресла.
— Кажется, я замерз. Я пошел в Лейксайд, купить еды и кое-какую одежду, но недооценил расстояние. — Вернее, эта фраза сложилась у него в голове, и он внезапно понял, что просто стоит и стучит зубами от холода, произнеся вслух только: — З-з-замерз. Из-звините. Мороз-з. Иззвините.
Шло время. Одна и та же строка повторялась снова и снова. Он слышал ее. Кто-то все время повторял эти слова вслух, и останавливался только тогда, когда рот у Тени пересыхал окончательно, когда язык превращался в шершавый кусок кожи и начинал царапать небо. Он оттолкнулся ногами от дерева, вперед и вверх, пытаясь перераспределить вес тела так, чтобы легкие хоть как-то можно было наполнять воздухом.