– Вам следует больше думать о себе. Вы можете идти, Госпожа? Пожалуйста, пойдемте.
И вряд ли когда-либо таковою будет, как ни горько в этом сознаваться.
С годами я, как и Костоправ, становлюсь саркастичной.
Неподвижный воздух был пропитан ядовитыми миазмами. Лебедь и Махер, почувствовав тошноту, так и не смогли подойти поближе. Но Нож, казалось, был совершенно невосприимчив к вони. Через некоторое время он вернулся.
Я говорю «заросшей», потому что не являюсь большой поклонницей декоративного садоводства. Всю площадку покрывала пышная растительность высотой от четырех до восьми футов. Каждый листочек был тщательно ухожен. Эта живая изгородь предназначалась для того, чтобы простой народ не глазел на развлечения знати.
Дураком он не был. Он казался огромным, туповатым, медлительным. Эдакий тугодум с обычным интеллектом, еще не научившийся им пользоваться.