– Я посмотрю. Может, найду. – И удалился, бросая неуверенные взгляды через плечо.
Я рассказала ему о них, и когда я закончила, вернулись вороны. Нож легко разобрался в тонкостях отношений в старой империи. Кажется, у него был опыт.
Черепа и колья помогли нам отметить границы лагеря. В центре был штаб, по четырем сторонам, крестом, расположились все четыре роты, а между ними в шахматном порядке – квадраты для боевой тренировки. Большинство ворчало, что им приходится обустраивать не только себя, но и товарищей, особенно если учесть, что некоторым любимчикам – тем, кто уже отличился – всего-тo и работы было – вбивать колья с черепами.
– Одного моего слова достаточно, чтобы обречь его на вечные муки. – Тон у нее был шаловливый, как у маленькой девочки. Иногда эти перемены интонаций пугали его.
Благодаря колдовству Длиннотень уже знал, чем закончилась битва при Штормгарде, в четырехстах милях к северу от Тенелова. Он был доволен. Его соперники – Лунотень и Грозотень – убиты. Тенекрут ранен. Дотронься здесь, тронь там – и он падет.
– Это не совсем ясно. Может, ваш лейтенант Могаба знал это. – Не столько сами слова, сколько то, как она произнесла их, ее тон, вызвали у него дрожь. Он верил этому. Во время своего пребывания в Отряде Могаба и вправду вел себя странно и скрытно. Как же теперь он следовал традициям Черного Отряда?