– Станьте Киной. – Огромный, мягкий, медлительный Рам, оказывается, соображал куда быстрей меня.
Большинства, наверное, уже не было в живых. Политика кнута и пряника, игра на чувствах – я преуспела в этом настолько, что, кажется, и во сне могла бы делать то же самое.
– Она висела на лозе, Госпожа. Мне кажется, это обезьянка.
Пока я не слишком расфилософствовалась. Нам не нужно было обговаривать детали: все уже отрепетировано. По пути болтать было запрещено – чтобы не спугнуть Тенекрута.
– Что случилось, Госпожа? – выдохнул Нарайян.
Камень рядом с ним смутными очертаниями напоминал стул. Он пристроился на него и какое-то время сидел, обозревая свое «королевство».