Игнат отскочил от нее, с детсадовской старательностью пряча за спину добытый журнал, и бочком стал подвигаться к выходу из приемной.
— Как — Петр Борисович? — опешила Танька. — Там же написано, что он…
Книги. Посуда. Белье. Какое-то барахло с антресолей. Ее пальто в собачьей шерсти. Кастрюли и сковородки. Банки из холодильника.
Варвара выбралась из-за стола и подошла к альпийской фиалке. Фиалка была равнодушной и прекрасной.
Голова хрупнула, треснула и развалилась, и ее ошметки разлетелись в разные стороны…
— Сейчас поговорим. Доедай, — и он положил ей еще кусок мяса. И этот кусок она тоже слопала.