Илария с усмешкой проводила глазами неуклюжую секретаршу. Для нее, Иларии, шеф был «дуся» — произносить, выпячивая вперед губки, словно бы в насмешку над тем, кто произносит это всерьез, но все же с изрядной долей нежности, — и ей в голову не приходило одергивать на себе пиджак перед тем, как войти в его приемную.
— Паша после развода остался с матерью. Петя — с отцом. Мать вышла замуж, и отчим Пашу усыновил, дал свою фамилию и отчество тоже. Все просто.
Именно осенние яблоки Иван особенно любил — они остро пахли и были как будто глянцевыми от сока и холода, и так важно лежали в соломе, в больших деревянных ящиках, а дед, кутая их, все приговаривал: «Эти до Рождества, эти до святок, а эти и до Пасхи долежат, ничего им не сделается!..»
— Потому что Громова меня попросила, — объяснила Варвара, строго контролируя каждое слово.
— Хоть бы позвонила!.. — в сердцах выговорила она, распахивая дверь.
Первым делом Мишель Монро отмахнула у нее клок волос такой длины, что Варвару обуял неподдельный ужас.