Опять захотелось плакать, но Варвара строго прикрикнула на себя. Она разгадала загадку — одна. Она все время была одна, и все-таки разгадала. Правда, денег не нашла, а Ивана Берсенева скорее всего интересовали именно деньги.
Ему всегда было приятней радоваться, чем печалиться. Он улыбался доброй бессмысленной улыбкой, даже когда вовсе незачем было улыбаться. На экзамене по теории функции комплексной переменной, например. Может быть, поэтому у него не складывались никакие любовные истории — девушки предпочитали романтических, несколько мрачных, «сурьезных» парней.
Ноги отнялись, и живот, на который пролилась вода, заледенел.
— Вот именно!! — пуще прежнего завизжала Варвара. — Он пишет, а я дура, просто дура!
— Не Иван, — быстро сказала Варвара. — У него ботинки были чистые, а меня когда рвало, я все ботинки тому залила…
— Таня, — скомандовал Димка, — покажи ей нашу… прокламацию. Нет, листовку.