Ничего не помогло, никакие разумные и скучные Даниловские проповеди.
Данилов посмотрел на нее. У нее был спокойный, почти безмятежный голос, который насторожил его.
Он или замолкал, или отвечал с тихим и твердым терпением идиота.
Под ногами хрустело стекло, которое он давил.
— Я ставлю тебя в известность, что на будущую среду назначен прием в честь отца. Ты должен на нем присутствовать.
— Шут с ней, с романтикой, — решила Марта. Глаза у нее блестели. — Сейчас я натяну на тебя штаны, и мы пойдем есть. Ты сказал мне правду, Данилов?