Веник еще только приготовлялся выступить на сцену — закатывал рукава белоснежной рубахи, ослаблял галстук, окружал себя телефонами и кофейными чашками.
— Владимир Иваныч, — сунулся в дверь кто-то из милицейских, — выйди-ка на минуту.
— Валенки поставишь у гаража под крышей. Я пойду вечером и заберу.
— Значит, убьют, — сказал Тимофей равнодушно. — Еще не хватает мне заниматься такими делами!.. Из-за его личных дел почему-то пострадал мой дом! На его месте я бы немедленно повесился. Кстати, ты обратила внимание, что он совсем не удивился, когда ты сказала, что это скорее всего именно его проблемы?
Данилову стало смешно. Вот стоит он посреди улицы, философствует, ждет Марту, мешает добрым людям катить свои сумки. Куда же Марта подевалась!
Примерившись, Марта поцеловала его в губы и заставила замолчать. Левой рукой он обнял ее покрепче и прижал к себе, к кое-как надетому свитеру, к голым ногам, к марлевой нашлепке на груди, и она радостно прижималась.