— Если нет, разбирайтесь как можно быстрее.
Наверное, если бы у него были усы, они закрутились бы спиралью, как у того самого кота. Усов у Данилова не было, но волосы на затылке как-то подозрительно зашевелились, и кожа под ними похолодела.
Даже мобильный молчал. Только раз кто-то позвонил и корректно извинился — ошибся номером.
Потом вспомнил, что непременно должен был сделать. Он подошел к кухонному столу и очень медленно нагнулся. В мусорном ведре все еще лежала фотография Марты — лицом вверх. Данилов вытащил фотографию из ведра и вернул на стол, прислонил, как давеча, к солонке.
— Знаменская звонила, — наконец выдала она с неизбывной тоской в голосе, — а больше вроде никто…
— Потому что у меня паранойя, — злобно ответил Данилов, — я подозреваю всех. Знаменская мне сказала, что оперировала где-то на Пироговке, а вовсе не в Кардиоцентре, и я забыл это проверить. Теперь я сижу и думаю, наврала она мне или не наврала!