— У Иры я спрошу сам, — сказал Данилов довольно холодно.
— Ничего. — Почему-то ему показалось, что Тарасов злится на него.
— А вы… собираетесь на этот прием, Андрей?
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — ответил Данилов ровным тоном, который так хорошо ему удавался. — Какой уважаемый человек?
— По-разному, — ответила бедная Таня, — в субботу катались с утра. Снег шел, и мы решили, что к обеду весь склон засыплет. И поехали рано, часов в девять, наверное.
Ядовитый запах уползал, освобождая место холодному воздуху, и нос у Марты замерз, только не было большой ладони, в которую можно было бы уткнуться.