— Да я бы на твоем месте, Данилов, — задохнувшись от собственного неконтролируемого напора, почти орал Тарасов, — я бы не то что речь со сцены, я бы голый сплясал, если бы им только захотелось!
— На работу можете сегодня не приходить, — сказал он, поздоровавшись, — а завтра я скажу.
Ее собственный ребенок. Она станет возить его в коляске, в чем-то похожем на яркий кулек. Они пойдут по улице, залитой весенним солнцем и талой водой, и никто на свете не будет им нужен.
Нет никакого одиночества. Есть люди — некоторые ближе, другие дальше, — которым нужен Андрей Данилов, которым без него не обойтись, и вовсе не потому, что его отца зовут Михаил!
— Кроме надписи на стене, — закончила за него Марта. Он хмуро взглянул на нее. — Где ты мог наступить в голубую краску, Данилов? Сегодня?
— Тачку поймаешь, — сказал Олег Тарасов и, перегнувшись через сиденье, распахнул пассажирскую дверь, — садись, Данилов, не ломайся. Мне правда с тобой поговорить надо.