Он сунул стакан в руку удивившемуся Грозовскому и перехватил Марту.
Сквозь боль в голове Данилов вдруг подумал, что он, наверное, очень гордится собой.
Женщина может позволить себе все, что угодно, кроме отсутствия вкуса или распущенности, так говорила даниловская мать. Проваляться в кровати до одиннадцати — это верх распущенности. Интересно, она знает, что Лида спит до полудня?
Из-за первой кожаной спины вынырнули остальные и моментально рассыпались по комнате, в центре которой в луже крови на коленях стоял Данилов.
— Доброе утро, — вразнобой поздоровались они. Веник, болтавшийся во вращающемся кресле туда-сюда, от неожиданности сделал резкое движение и чуть не упал.
Это была почти правда, и ему стало так стыдно, как будто он снова стоял трясущийся и голый посреди комнаты, а медицинское светило утешало его мать: ну-ну, вы-то сделали все, что могли, это он не справляется. Все дело в нем.