Шее стало тесно в воротнике рубахи от того, что сердце метнулось к горлу, и замерло в нем, и разбухло так, что воздуху было не прорваться. Пот потек по виску.
«Чистая дружба», продолжавшаяся пятнадцать лет, закончилась.
— Да говорят, что очень уважаемый, чуть ли не Кольцов, — пристально глядя ему в лицо, пояснил Марк. — Ты что? Спроектировал дом для Кольцова?
Когда в очередной раз залился трелями домофон, Данилов засмеялся.
— Никак. Она знает, что у нас с тобой… высокие отношения. А потом я же у тебя не каждый день ночую!
Ну почему он не вышел хотя бы посмотреть, что с ней?! Почему ему нет до нее никакого дела?! В конце концов, именно он притащил ее в этот жуткий дом и втравил во что-то страшное, отвратительно воняющее краской и кровью!