Марте стало тошно. Один Данилов остался безучастным. Как всегда.
Марта показалась в дверях. Она моргала, как будто ослепленная светом сова, одна щека у нее была краснее другой, а сзади по полу волочился плед.
— Я только хотел узнать, — пробормотал Данилов, — не вредно ли это. Для ребенка…
Он должен отправить ее домой. Здесь оставаться нельзя.
Дыша в рукав, обходя кровавые лужи, она стала пробираться к двери, но выйти не успела.
— Все в порядке. — Так и не дотянувшись до кассеты, Данилов взял сигареты и захлопнул заднюю дверь. — Пока, Олег.