— Попридержи своих коней, — сказал издалека сварливый голос. — Я приближаюсь.
Мыш глянул на меня, потом на Леа. Затем он сел, но, все еще не спуская с неё глаз.
Мёрфи посмотрела вверх на меня, после того как села с ребёнком. Девочка сонно пожаловалась на что-то, и Мёрфи нежно её покачивала, чтобы она крепче уснула.
— Ты знаешь, что случилось, так ведь? — нахмурился я.
Я никогда не проходил прежде через такой узкий проход. Чувство было таким, словно меня сжимали в каком-то прессе для духовного мусора. Это было ужасно больно. Миг дикой пытки, которая казалось, растянулась на час, пока все мои мысли были сжаты в единственное, невероятное, плотное целое — психическую черную дыру, где каждая темная и мрачная эмоция, которую я когда либо испытывал, буквально охватила и отравила каждую мысль и воспоминание, добавляя невероятную душевную боль к физическим мукам.
Это было похоже на итальянский стиль. Только небольшое количество кустов и цветов было посажено в приподнятых клумбах. Остальные растения производили впечатление, словно они росли самостоятельно на своих местах. Травянистые дорожки пролегали через этот необычный парк, извиваясь и поворачивая так и этак. Колибри размером с серебряный доллар бросались вниз и вонзали клювики в чрезвычайно яркие цветы, и снова исчезали. Жужжала пчела — обычный старый шмель, а не какой-то монструозный мутант-переросток.