— Просите, Лидия Александровна, — сказал он Фотиевой.
— Коба, не надо ничего сейчас выдумывать. Просто ответь мне честно, и мы вместе посмеемся над произошедшим недоразумением. У меня есть только одно условие.
Сталин подумав, ответил, что принципиальных возражений не имеет.
— А куда делся-то? — наконец спросил подпоручик.
— Миша, сделай мне чаю, чего-нибудь перекусить и зови командиров на совещание через полчаса, — обратился я к Глазману, вошедшему в купе, и после его ухода, сказал уже себе. — Нечего разлеживаться. Время не ждет.
— Вперед на защиту Перми! — кинул я клич.