— Фигня это все, отвечаю, — Леха был в своем репертуаре. Однако тут я принял сторону Лехиного оппонента.
— Андрей Евгеньевич, я договорю за Вас. Вы не ожидали такого предложения от профана в военных вопросах товарища Троцкого и если бы не оперативный план, который разработал товарищ Шапошников, могли бы и не обратить внимания на него. Однако, теперь, увидев рациональное зерно, Вы все равно продолжаете сомневаться. Правильно?
Миновали крайний дом и въехали в деревню.
— Владимир Ильич, все распоряжения отданы. Вечером начнется погрузка войск, припасов, имущества, надо проконтролировать. Надеюсь выехать в ночь вместе с Дзержинским. Крайний срок — завтра — восемь утра.
Даже если это и неверно на сто процентов, Сталину ничего больше делать не оставалось. Фракционность и внутрипартийная грызня — это и есть та самая изначальная системная ошибка, которая и привела страну к краху. Сталин точно такой же человек системы, как и все остальные и фактически он в достаточной мере только усугубил это положение.
В годовщину Лехиной смерти я чувствовал себя совершенно разбитым. Но все равно заставил себя съездить на кладбище, а потом поехал на книжный рынок в «Олимпийском». Купил несколько книг и, засидевшись в кафе, возвращался домой поздно. Время — половина двенадцатого ночи, автобус под номером восемьсот тридцать, электронная книга в руках. Забыл обо всем на свете. Ехал и читал статью Сталина 1906 года по аграрному вопросу, чтобы отвлечь себя от невеселых мыслей. Когда я подошел к своему подъезду, то опять никого не заметил. Ударили так же. Сзади, по затылку.